Сайт поселка Вырица
Ленинградская область, Гатчинский район

• Вырицкие храмы
• Церковь св. апостолов Петра и Павла
• Храм Казанской иконы Божией Матери в память 300-летия Дома Романовых в пос. Княжеская Долина
• Храм Преображения Господня в Поселке
• Вырицкий Успенский женский монастырь (подворье Кавказского (Моквинского) женского монастыря в Вырице)
• Царский Бор
• 1917 год
• Тихая Вырица
• Иосифляне
• Страстная ночь русского монашества
• Иеросхимонах Серафим Вырицкий
• Закрытие Вырицких храмов
• Община архимандрита Серафима (Проценко)
• Послевоенная Вырица

Вырица. Место это благодаря имени преподобного Серафима Вырицкого (1866-1949), прославленного ныне в лике святых Русской Православной Церкви, широко известно православным христианам далеко за пределами С.-Петербургской епархии. Здесь можно встретить паломников со всей России и из государств, лежащих далеко от ее пределов. Интересна и поучительна история этого святого места. Какое созвездие имен, составивших славу Русской Церкви, украшает это дачное место! Сколь напряженная духовная жизнь протекала здесь на протяжении сравнительно недолгой истории Вырицы, которая скоро отметит свое столетие.

Земли нынешней Вырицы, известного дачного поселка под Петербургом, издавна относились к Водской пятине Господина Великого Новгорода. Название Вырица, так же как и название расположенной по соседству, тоже на берегу живописной, извилистой и своенравной реки Оредеж, Выры (имение и село, известное по повести А.С. Пушкина «Станционный смотритель» и воспоминаниям В.В. Набокова «Другие берега», о проведенных им здесь, в родительской усадьбе, днях детства), восходят к русскому слову «вырь», означающему пучину, омут на реке. (Вырь, вир – пучина, водоворот, водоверть, ворот, заверт. <...> Тверск. – извертина, калуга, пожня, пойменный луг или покос. Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля. Т. 1. СПб, М. 1880, с. 311.)

В западной части огромного дачного поселка, по размерам своей застроенной территории превосходящего иные города, в районе бывшей дер. Вырица (у моста через Оредеж на Сиверском шоссе, близ Вырицкого кладбища) сохранились курганы XI-XII вв., свидетельствующие о том, что местность эта была обжита еще в столь давние времена (Вырица, Береговая ул., возле д. 1, обследовались в 1907 и 1974 гг.).[ 1 ]

К XVI веку земли Вырицы, тогда еще не заселенные и представлявшие собой обширные боры и пустоши, относились к Грязевскому (Грезневскому Никольскому) погосту. Среди существовавших здесь тогда селений упоминаются: Суйдовский монастырь (Суйдовский Никольский женский монастырь, существовал в XVI-XVII вв.) , деревни Волосница, Заборовье, Ковоша, Красная (район нынешних Красниц), Устеж, сельцо Коприно, сельцо Техутицы, сельцо Живоричи и село Куровичи. Во время Ливонской войны (1558-1583), после похода войск царя Иоанна Грозного в Прибалтику, объединенное войско Речи Посполитой во главе с королем Стефаном Баторием вторглось в русские пределы. Им были сожжены пограничные русские крепости, осажден Псков, героически выдерживавший осаду в 1581-1582 гг., и разорена вся Псковская земля, - вплоть до Шелонской пятины. Воспользовавшись тяжелым положением Руси, в северо-западные русские земли вошли шведские войска. По Плюсскому мирному договору (1583) от России к Швеции отошли Нарва и Ивангород, Ям, Копорье с прилегающими к этим крепостям уездами и землями. В числе этих земель оказалась и местность Вырицы, относившаяся к Копорскому уезду. Условия Плюсского соглашения продлевались и после смерти царя Иоанна Грозного, при его сыне, царе Феодоре Иоанновиче, в 1585 и 1586 гг. После же новой войны России со Швецией (Тогда при короле Иоанне III его генералом Морицем Грипом были сожжены многие селения в Новгородских землях, близ Ямы и Копорья, шведское войско разорило обширную область, лишь 50 верст не дойдя до Новгорода, летом 1591 г. ими была разорена окрестность Гдова и Карельские земли на Белом море. В ответ русские войска предприняли опустошающий поход в Финляндию.) (1590-1593), завершившейся подписанием Тявзинского мирного договора (1595), земли эти были возвращены России.

«Сей мир обрадовал ту и другую державу, избавив шведов от войны разорительной и надежно утвердив за ними Эстонию с Нарвою, а России возвратив древнюю новгородскую собственность, где наши братья и церкви тосковали под властью чуждых завоевателей. Феодор вместе с воеводами послал в Кексгольм и святителя, чтобы очистить там Православие от следов иноверия»[ 2 ].

Еще через 15 лет, воспользовавшись Смутой и войной с Польшей, шведы вновь захватили Корелу (Кексгольм) и северо-западные земли, включая Новгород (с 1613), Ладогу и Тихвин. После Столбовского мира (1617) часть этих земель постепенно была возвращена России (уход шведов из русских пределов растянулся на несколько лет), а приневские и прибалтийские русские земли остались во владении шведском почти на столетие.

Вырицкие земли в этот период были отнесены к Копорскому лену (уезду) и принадлежали к Грязенскому погосту (Gräsinskoj pogost) и образованному уже в шведское время Суйдовскому погосту (Suidoskoj pogost), существовавшему с конца XVII в., центром которого было Koprino.

Земли в Ингрии получили шведские дворяне и купцы: обширными землями здесь стал владеть бывший ревельский купец Богуслав Розен, выслуживший дворянство, ближайшие окрестности Гатчины получил Г. Оксеншерна, Орлинский погост вошел в состав баронства Сиксенбург голландца А.С. фон Сандельера, Грязенский погост получил брат губернатора, полковник К. А. Маннершильд. Земли Вырицы стали шведско-русским порубежьем - граница пролегала неподалеку от Вырицы, всего в 12 верстах от южной границы нынешнего Поселка. Как память о том, что около ста лет здесь проходила граница, в глухом лесу за Онзовским лесничеством (к нему также есть дорога со стороны Дружной Горки) сохранился большой валун, называемый «Мама-камень». Это пограничный знак, на котором выбиты символы пограничных государств - три короны и православный крест. Здесь заканчивались владения Швеции, за «Мама-камнем» начиналась Россия. Об этом же времени напоминют названия урочищ «Королевская караулка» и «Новгородская караулка» на старой дороге, ведшей из Новгорода в Нарву (местность Осиновой Горки в верховьях реки Ракитинки, также к югу от Вырицы и в 6 км от урочища «Мама-камень»). В связи с притеснением жителей, ущемлением их прав, гонением на православную веру многие православные жители края, - русские, ижоры, карелы, бежали из завоеванного шведами края за русский рубеж. Земли опустели. Шведская администрация края начала массовое переселение на ижорские земли (в Ингерманландию) крестьян-финнов из глубины Финляндии (в основном из районов Саволакс в Карелии и Эуряпя на Карельском перешейке и по вероисповеданию, преимущественно, лютеран). К концу XVII века финские крестьяне-переселенцы составляли до 60 % населения края.

Так старинные русские селения стали называться на шведский лад: Kurovits (Куровицы), Koprino (Кобрино), Suida (Суйда), Sapolia, Kousola (Ковшово), Sabrowa (Заборье, Заборовье), Wollawitsa, Pusna (Пижма). Появляются и новые селения: Smeino (Мины), Gorka (Горки), Patilowa и Ustia (Устье) - в районе с. Введенское.

Тогда же впервые на картах появляется и деревня Werektsa (Вырица) в местности, где возле реки Оредеж отмечены древние курганы. В лесу, за рекой, напротив нынешнего Поселка отмечена деревня Hamala, к юго-востоку от современной Вырицы, также на берегу Оредежа отмечено селение Gorodok. К югу, возле русской границы, отмечены селения Lipsa (район современной станции Слудицы) и Borisowa (Борисово). Судя по названиям селений можно видеть, что большая часть их продолжала называться по-русски, некоторые, преимущественно новые, селения носят финские имена.

Во время Великого голода 1695-1697 гг. в Ингерманландии умерло около 40 % населения. Еще через три года началась Великая Северная война, вернувшая эти земли России.

В XVIII-XIX вв. Вырица (собственно деревня Вырица) принадлежит к образованному в 1710-х гг., на месте прежнего Никольского монастыря и погоста, приходу Суйдинской Воскресенской церкви Царскосельского уезда С.-Петербургской губернии.

Земли Вырицы с середины XIX века (западная часть современного поселка Вырица, получившая позже название Княжеской Долины), становятся владением князей Витгенштейнов. Светлейший князь Петр Христианович Витгенштейн (1769-1843), потомок древнего вестфальского рода, представители которого выехали в XVIII в. на службу в Россию (Князья Сайн-Витгенштейн (Fürsten und Prinzen zu Sayn und Wittgenstein). Род впервые упоминается под 1044 г. Отец гр. П. Х. Витгенштейна оказался в русском плену во время Семилетней войны с Пруссией, в 1761 г. Оставшись в России, он поступает на службу и обзаводится семьей. Через 8 лет у него рождается сын Петр, будущий генерал-фельдмаршал.) , во время Отечественной войны 1812 г. был генерал-фельдмаршалом и командовал корпусом 1-й армии, прикрывавшим подступы к Петербургу во время вторжения Наполеона в Россию, в связи с чем заслуженно приобрел славу спасителя столицы. Выйдя в отставку, кн. П.Х. Витгенштейн приобретает в Царскосельском уезде имение Дружноселье с окрестными землями. В их число попадает и Вырица, представлявшая в то время обширную лесную дачу вблизи одноименной деревни (Вырицкий майорат за потомками генерала П.Х. Витгенштейна был Высочайше утвержден в 1845 и подтвержден в 1869 гг.[ 3 ]). До конца XIX - начала XX века земли эти так и оставались занятыми лишь раскинувшимся по обоим берегам Оредежа вековым сосновым бором.

На рубеже столетий самую старую в России Царскосельскую линию железной дороги (С.-Петербург - Царское Село - Павловск) решено было продлить на юг. Комплекс сооружавшихся линий, объединенных под названием Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги, включал новые железнодорожные линии Москва - Рига, Рыбинск - Виндава и Царское Село (Петербург) - Витебск - Киев. Две основные линии дороги пересекались под прямым углом, образуя крест, в районе станции Дно в Псковской губернии. Линия на запад (на Псков и Ригу) была открыта в 1894 г., на восток (к Старой Руссе и Рыбинску) - в 1894-1897 гг., линия на юг была открыта для движения в 1901 г. Самым последним был введен в строй участок Царское Село - Дно (1911), тогда же по всем линиям было открыто транзитное сообщение.

Строительство в 1901-1911 гг. линии от Царского Села на юг способствовало возникновению вдоль нее новых дачных поселков, возникавших рядом со вновь открытыми станциями Царскосельской железной дороги. Проектирование и обустройство дачных мест призвано было несколько разгрузить Царское Село и Павловск, бывших не только местом пребывания Царской Семьи и Императорского Двора, но и излюбленным местом отдыха петербуржцев. К началу XX века в летнее время эти города были переполнены дачниками, городские власти Царского Села и Павловска не могли и не считали возможным бесконечно увеличивать площадь застройки этих городов-резиденций, и поэтому был выбран путь устройства в пределах Царскосельского уезда новых дачных местностей. Из них самым обширным, известным и популярным у петербуржцев селением (по сути дела городом-спутником Царского Села) суждено было стать Вырице.

На рубеже веков, в самом конце XIX века, в 1898 году, увидела свет книга англичанина Э. Говарда «Города-сады будущего», получившая широкое распространение и всемирное признание. В ней излагалась идея воплощения на практике идеальных градостроительных форм, - создание «идеальных городов» или «городов-садов». В век индустриализации и промышленного бума во многих развитых странах общество стремилось создать города, где человек, при максимальном городском комфорте, жил бы в единении с природой. Эта идея привлекла в 1890-1910-х гг. внимание многих архитекторов, стала широко воплощаться в застройке многих городов Старого (Лондон, Берлин, Стокгольм и др.) и Нового света (Вашингтон, Сан-Франциско, Филадельфия и др.), будучи положенной в основу официальной градостроительной политики и практики во многих странах.

Опыт Европы и Америки был воспринят и в России с преломлением универсальной идеи «города-сада» в русле отечественных традиций. В соответствии с концепцией «города-сада» в 1900 году одной из первых в России была начата застройка местности «Царский лес» под Ригой (арх. Г. Куфальдт и Г. Янзен, 1901-1906, 1910-е, 1920-1930-е гг.).[ 4 ] В те же годы в соответствии с концепцией «идеального города» или «города-сада» осуществлялась планировка и застройка городов в новых дальневосточных владениях России - в г. Дальнем и Харбине[ 5 ].

Такой же «идеальный город», «город-сад», решено было создать в 30-ти верстах от Царского Села при открытой в 1906 году станции «Вырица» Московско-Виндаво-Рыбинской (Царскосельской) железной дороги.

Необычайно живописные виды излучины реки Оредеж, сосновый бор, целебный воздух, благотворно влияющий на здоровье, при удобстве сообщения с Петербургом и Царским Селом стали привлекать сюда горожан. В первую очередь по образцу идеального города-сада были распланированы земельные участки к югу от реки Оредеж, бывшие с конца XIX века во владении великобританского подданного М. Я. Эдвардса (ему принадлежал стекольный завод в Усть-Введенском) и располагавшиеся в непосредственной близости от станции. В соответствии с генеральным планом будущего города прокладывались просеки и улицы в лесу, началась распродажа участков и застройка кварталов. В первую очередь застраивались улицы, проложенные к востоку от железной дороги и район, прилегающий к станции - собственно Вырица, затем - районы за рекой Оредеж - Заречье.

Еще в 1906 г. был составлен новый план застройки местности, в котором «напротив вокзала предусматривался парк, театр, концертный зал, 6-ти верстный трамвай и дешевые телефоны».[ 6 ]

«Новый путеводитель Петербурга и его окрестностей за 1909 г. писал: «Будущий город Вырица. Земельные участки в Вырице и пос. Заречье. Один и одна четверть часа от Петербурга. По имению проходит железная дорога с пятью станциями, 9 пар поездов ежедневно. Проложено 13 верст шоссированных мостовых дорог и 8 верст трамвая, телефон с Петербургом, почта, все удобства. Берег чудной реки Оредеж, бесплатные купальни, прекрасный воздух, прекрасная вода для питья, катание на лодках, рыбная ловля. Будет строиться театр. Местность лесная, живописная, высокая, здоровая. Земля продается у самой станции. Продано уже более 1800 участков».[ 7 ]

Кроме г-на Эдвардса и его компаньонов, русских предпринимателей, среди которых был местный лесопромышленник Антип Христофорович Ефремов, отец знаменитого фантаста И.А. Ефремова (1906-1972), значительными участками земли в окрестностях Вырицы к началу XX века продолжали владеть князья Сайн-Витгенштейны. В 1910 году старший из наследников майората - князь Генрих Федорович Витгенштейн, к тому времени - отставной поручик лейб-гвардии Гусарского (квартировавшего в Царском Селе) полка, решил распродать часть не занятых строениями земель под дачи (В это время сослуживцы кн. Витгенштейна по лейб-гвардии Гусарскому полку – графы Стенбок-Ферморы начали распродажу под дачи своего фамильного земельного владения в Лахте. Так возникли дачные поселки Лахта, Ольгино и Владимировка (ныне – часть пос. Лисий Нос).) , - пустопорожнее землевладение становилось все более ощутимой финансовой обузой. Огромная территория в излучине реки Оредеж с вековым сосновым бором, получившая название «Княжеской долины» стала застраиваться новыми дачами «города-сада». «Реклама «приятных» участков в поселке «Княжеская долина», окрыленная фамильными титулами их бывших владельцев, открыла новую страницу вырицкого землевладения, притягивая сюда новых дачников, уставших от помпезности дворцовых пригородов и курортного шума».[ 8 ]

К югу от «Княжеской долины» при деятельном участии М.Я. и И.М. Эдвардсов и А.Х. Ефремова в середине 1910-х годов было начато обустройство еще одного дачного пригорода Вырицы под названием «Поселок». Тот же сосновый бор, здоровый климат, река Оредеж и озеро. Главной магистралью Поселка стал Сегалевский проспект, идущий с севера на юг параллельно реке. К лесному заводу А.Х. Ефремова на берегу Оредежа была проложена «Ефремовская» ветка железной дороги. Позднее она была продлена на юг, что позволяло дачникам из Поселка быстро добраться в столицу. Первые временные пассажирские поезда из трех вагонов ходили один раз в неделю с пересадкой в Царском Селе, позже сообщение стало регулярным.

Громкие названия улиц и проспектов, трамвайная конка, пожарное общество и кинематограф, торговые дома и лавки, общество благоустройства и городской общественный парк, выстроенные для дачников православные храмы и даже небольшой монастырь сделали дачную местность Вырицы привлекательной для петербуржцев настолько, что перед 1917 г. она пользовалась такой же, если не большей популярностью, как известные дачные местности Сиверской, Суйды и Тайцев. Было распродано и частично застроено более 3000 участков. По площади застройки Вырица превзошла и Павловск, и Царское Село.

Вырицкие храмы

Церковь свв. апостолов Петра и Павла

Одновременно с ростом дачной местности, в окрестностях Вырицы началось строительство храмов. Самым первым храмом Вырицы суждено было стать храму свв. апп. Петра и Павла. До постройки Петропавловской церкви жители поселка обращались за необходимостью к духовенству соседних приходов в Суйде и Усть-Введенском. С возникновением дачной местности при станции Вырица владельцы участков и дач подняли вопрос о необходимости строительства в Вырице самостоятельного храма для удовлетворения духовных нужд жителей.

Хотя строительство храма было запланировано еще на первом этапе обустройства «будущего города Вырица» и тогда же для храма был выделен участок земли, решение о том, что будущий храм станет именно православным, было принято не сразу. Коренное финское население этих мест (проживавшее в дер. Петровка, Мины и других) хотело, чтобы на церковном участке была выстроена лютеранская кирха. Тем не менее, несмотря на то, что на первом этапе строительства Вырицы финское население численно преобладало, большинством голосов на собрании владельцев земельных участков было принято решение о сооружении православной церкви, а также кладбища неподалеку от нее на участке, пожертвованном помещиком Корниловым.

Храм строился по проекту выпускника Института гражданских инженеров, техника С.-Петербургского градоначальства, архитектора Николая Ивановича Котовича[ 9 ], в основном, на пожертвования местного населения. Одними из первых жертвователей на храм был глава местного общества трезвости, постоянно живший в Вырице с 1900-х гг. и проводивший там «собрания на тему Евангелия по отрезвлению народа от пьянства» Иван Алексеевич Чуриков (1861-1931)[ 10 ] и работник Экспедиции заготовления государственных бумаг (ГОЗНАК) Быстроумов. Соорудить храм решено было в честь свв. первоверховных апостолов Петра и Павла, в память чудесного спасения Царской Семьи во время крушения поезда в Борках (1888).

Закладка храма была совершена 10 сентября 1906 года, освящение последовало менее чем через два года, 22 июня 1908 года.[ 11 ] Вот как описывала это событие газета «Колокол»: «В Вырице совершен в воскресенье чин освящения нового храма, после него - первая литургия. Еще с вечера поселок стал приготовляться к освящению местного храма. Улицы подчистились, аллеи и тротуары посыпаны желтоватым песком, а местами их украсили гирляндами из живой зелени. Новая большая деревянная церковь, о которой уже давно печатается в публикациях о продаже участков земли в «будущем городе» Вырице, построена на Сиверском шоссе.... С экстренным поездом из Петербурга прибывало группами много богомольцев. Все украшения храма, иконы, сосуды, облачения - все это пожертвования отдельных лиц. Стоимость его достигает 12-ти тысяч рублей. Администрация железной дороги дала в тот день для богомольцев специальную пару поездов»[ 12 ].

Чин освящения храма совершил настоятель С.-Петербургского крепостного Петропавловского собора протоиерей Александр Дернов в сослужении местного благочинного прот. Афанасия Беляева и другого духовенства. Основными жертвователями на сооружение храма были: председатель строительной комиссии П.А. Смирянов, Н.В. Сургучев, К.Д. Любомудров, С.М. Ларин и И.А. Баусов (казначей)[ 13 ].

Новый храм был выстроен в «старомосковском стиле» и представлял собой деревянное крестообразное в плане здание на высоком фундаменте из валунов, с просторным двусветным церковным залом, вмещавшим до 1500 человек, шатровым куполом и высокой колокольней.

Сразу же указом Св. Синода в Вырице был образован приход, к которому, помимо Вырицы, отошли деревни Красницы и Петровка. Первоначально собственного причта в храме не было и богослужения в нем совершались настоятелем церкви с. Введенское священником Севастианом Воскресенским (1874-1938).13 Позднее, с 30.03.1911 г., настоятелем Петропавловского Вырицкого храма был определен священник Георгий Васильевич Преображенский (1879-1933 ?)[ 14 ]. Уроженец С.-Петербурга, выпускник столичной Духовной семинарии, с 1904 г. он служил в приходе Подмошье Лужского уезда (в Горской Знаменской церкви) и происходил из потомственного священнического рода, давшего церкви немало выдающихся пастырей и архипастырей, среди которых был и епископ Ямбургский Феофан (Быстров), (1872-1940), - духовник Царской Семьи. Он приходился свящ. Георгию Преображенскому дядей. В Петропавловской Вырицкой церкви священнику (впоследствии - протоиерею) Георгию Преображенскому суждено будет служить втечение двух десятилетий, вплоть до своего ареста (23.01.1931), высылки и заключения в лагерь. Все это время ревностный пастырь будет активно участвовать в духовной жизни Вырицы. Проживал он вместе с семьей рядом с храмом, на углу Церковной ул. (д. 3) и Сиверского шоссе.

Председателем общины (прихода) Петропавловского храма стал служащий канцелярии Ея Величества К.Д. Любомудров.

В преддверии 300-летия Дома Романовых

В те же годы, когда сооружалась Петропавловская церковь, храм был выстроен также в пригороде Вырицы, - дачном поселке Малая Ковшовка, возникшем при вновь открытой станции Царскосельской железной дороги (земли его входили раньше в состав Красницкого удельного имения). В начале 1900-х гг. местность была приобретена крестьянином Петром Лиуконеном, который построил здесь свою усадьбу, а расположенные рядом дачные участки стал продавать под застройку. Быстро было выстроено более 50 дач, где проживало до 500 человек, летом сюда приезжали отдыхать еще до 600 дачников. В 1907 г. местные жители пожелали выстроить в образцовом дачном поселке церковь, на что было получено Высочайшее разрешение, создана община и образован церковно-строительный комитет. Деревянный храм (арх. Б.Н. Басин) был выстроен в 1908-1910 гг. и освящен в честь Казанской иконы Божией Матери. Еще через три года, когда вся Россия отмечала 300-летие царствования Дома Романовых, железнодорожная станция и поселок Малая Ковшовка по просьбе местных жителей были переименованы (в 1914 г.) в Сусанино - в честь народного героя, 300-летие подвига которого отмечалось одновременно с юбилеем Династии. Юбилейный Романовский храм сохранился и действует в пос. Сусанино по настоящее время.

Храм Казанской иконы Божией Матери в память 300-летия Дома Романовых в пос. Княжеская Долина

Местность Княжеской Долины к началу 1910-х гг. активно застраивалась дачами: за два года с момента начала распродажи земельных участков князьями Сайн-Витгенштейн, в излучине Оредежа на пятистах проданных участках было возведено около трехсот дач. Выстроенные посреди соснового бора причудливые деревянные дома с башенками, эркерами и мезонинами, обильно украшенные деревянной резьбой, радовали глаз.

Удаленность местности Княжеской Долины от центра Вырицы породила мысль о прокладке к дачным участкам от станции Вырица железнодорожной ветки, на которой появились Первая, Вторая, Третья платформы и конечная станция - Поселок (1910). Это сделало местность Княжеской Долины более привлекательной для дачников. То же обстоятельство, что Петропавловский храм, выстроенный в восточной части Вырицы, отстоял от местности Княжеской Долины, - нового района стремительно растущего «образцового города», в шести верстах, послужило основанием к строительству здесь еще одного храма.

В 1911 г. по инициативе дачников было образовано братство во имя Казанской иконы Божией Матери, обратившееся в Св. Синод с ходатайством о разрешении построить в Вырице, в местности Княжеской Долины, православный храм во имя Казанской иконы Божией Матери. «Было время, когда богообщение было возможно и без храма. Бывают и теперь избранники вроде преподобного Серафима Саровского, выстраивающие храм в своем сердце, но это не для Княжеской Долины»,[ 15 ] - писали инициаторы возведения храма. Св. Синод 9 декабря 1911 г. благословил учреждение братства, ставшего, по сути дела, строительным комитетом по возведению храма во имя Казанской иконы Божией Матери, который решено было соорудить в память 300-летия Дома Романовых.

Самими князьями Витгенштейнами под церковь изначально были зарезервированы два бесплатных участка по Ракеевской улице, между Майским и Пильным проспектами. Однако, собрание владельцев участков попросило княжескую контору изменить это решение на более удачный вариант, предусматривавший отведение под храм четырех смежных участков на пересечении Ракеевской ул. и Магистрального проспекта. Оценочная стоимость нового лучшего участка значительно превосходила стоимость участка, ранее предложенного под храм. «В два раза дороже, - ну так что же!», - заявили члены строительного комитета и выразили готовность собрать требуемую сумму. Однако князь Г.Ф. Витгенштейн согласился снизить цену на половину и лично пожертвовал 700 рублей на святое дело. За счет пожертвований частных лиц - дачников Княжеской Долины, была собрана оставшаяся необходимая для покупки участка сумма - 717 рублей.[ 16 ]

Храм Княжеской Долины, в отличие от многих возводившихся в это время по типовым проектам храмов, решено было выстроить в стиле древнерусских деревянных храмов XVI-XVII веков, обращенных к идеалам Святой Руси. В объявленном братством конкурсе участвовало пять проектов, из которых лучшим был признан совместный проект архитекторов Михаила Витольдовича Красовского (1874-1939) и полковника Владимира Петровича Апышкова (1871-1939), строителя моста Петра Великого в С.-Петербурге.

Идея обращения к истокам древнерусского зодчества в 1900-1910-х гг., Высочайше поддержанная самим Императором Николаем II - будущим св. Царем-Мучеником, находила свое воплощение в строительстве целого ряда не только монастырских построек и храмов, но и административных, общественных и жилых зданий, - как в С.-Петербурге и окрестностях, так и по всей Империи.

Вот что писали сами архитекторы в преддверии строительства Вырицкого Казанского храма в память 300-летия Дома Романовых о мотивах, побудивших их обратиться в своем творчестве к истокам Древней Руси:

«Реформы Петра Великого, сравняв культуру древней Руси с культурой цивилизованных государств западной Европы, одновременно с этим стремились уничтожить все самобытное, отмеченное печатью русского народного вкуса. Такое направление не могло не отразиться на архитектуре вообще и на церковном строительстве в частности и вследствие этого на Руси начали строить такие храмы, которые не имели ничего общего с религиозной мыслью русских людей, остававшейся почти неизменной со дня принятия христианства. Примером такого строительства может служить Вознесенский монастырь в Москве, построенный в готическом стиле, который всегда служил выразителем идей католичества, а никак не православия. Конечно такое направление долго продолжаться не могло, и русские люди стали постепенно охладевать к архитектуре совершенно чуждой их духу, по крайней мере в области церковного строительства и уже при Императоре Николае I взоры передовых людей начинают обращаться к родной старине, ее начинают изучать и охранять ее памятники. Следствием этого являются такие сооружения, как Троицкий и Введенский соборы в Петрограде, все еще далекие от идеала допетровской Руси. Однако, постепенно, наравне с увеличением изучения старинных церквей, и новые начинают к ним все более приближаться и, наконец, в наше время появляются такие храмы, как церковь в память моряков, погибших при Цусиме, которая безусловно прекрасна и в то же время бесспорно чисто русская по духу ее композиции. Все сказанное касается преимущественно каменных храмов, но и церкви деревянные в послепетровскую эпоху сильно изменили свой внешний облик, так как при постройке их зодчие стремились подражать формам каменных церквей и таким образом шли вдвойне ложным путем. Такой взгляд строителей продержался гораздо дольше, чем это можно было предполагать, и сменился в конце прошлого столетия другим, руководствуясь которым зодчие строили деревянные церкви, похожие на дешевые пригородные дачи и совершенно не отвечающие вследствие своей пошло-игривой внешности той серьезности и величию, которыми должно отличаться от людского жилья церковное здание. Наконец в начале текущего века строители стали всматриваться туда, куда следует - они стали изучать деревянные церкви нашего Севера, где сохранилось много памятников древнего деревянного строительства, оценили их величаво-спокойную красоту и простоту и стали им подражать в своих произведениях. Вот почему авторы проекта церкви для Вырицы руководствовались, как для плана, так и для фасадов теми принципами, которые господствуют в церквях Олонецких и Вологодских, совмещая их одновременно с требованиями нынешней техники.

Подписали: Апышков, Красовский». [ 17 ]

Главными вдохновителями сооружения в Княжеской Долине в Вырице этого сказочного храма стали председатель Братства Казанской иконы Божией Матери протоиерей Порфирий Десницкий и местный лесопромышленник Антип Христофорович Ефремов. Данные им средства были в двадцать раз меньше пожертвований на храм Павла Николаевича Летуновского (8938 руб.), но они послужили началу дела.[ 18 ]

В июле 1913 г. была совершена закладка храма. Так это событие описывалось в газете «Царскосельское дело»: «14 июля 1913 г. в Вырице в местности Княжеская Долина состоялась торжественная закладка нового храма в память 300-летия Царствующего Дома Романовых во имя Казанской иконы Божией Матери. Новый храм будет деревянным, с тремя приделами.

Рассчитана церковь на 600-700 молящихся. Расположен храм на углу Ракеевской улицы и Магистрального проспекта.

Торжественное богослужение и чин закладки совершил епископ [Тобольский] Алексий (Молчанов) в сослужении председателя братства о. Порфирия Десницкого, священника Вырицкой церкви о. Георгия Преображенского и прочего духовенства. Постройка храма началась 8 июня. Закончить постройку новой церкви предполагают в сентябре месяце текущего года».[ 19 ]

К осени 1913 г. постройка была вчерне завершена. Стены храма дышали заветной стариной, высокий шатер венчала крытая металлом главка. Он напоминал собою древнерусский скит или уединенную обитель, будучи окружен вековым сосновым бором.

21 мая 1914 г. было совершено освящение и подъем колоколов на звонницу храма.

Деятельное участие в украшении храма приняли: П.Н. Летуновский, оплативший изготовление иконостаса по рисунку арх. М.В. Красовского и изготовление множества прекрасной утвари, член Братства и председатель строительного комитета П.Я. Мешков заказал художественного письма образ Казанской Божией Матери, в серебряном окладе с камнями. Обер-прокурором Св. Синода В.К. Саблером была преподнесена шитая шелком ручной работы икона св. князя Владимира, от патриарха Иерусалимского Дамиана была привезена икона Воскресения Христова с частицей камня от Гроба Господня.

Строительство храма обошлось в 30 тысяч рублей. Убранство его и гонорары составили еще 28 тысяч.[ 20 ]

6 июля 1914 г. состоялось освящение церкви: из храма свв. апостолов Петра и Павла пришел крестный ход во главе со свящ. Георгием Преображенским. Совершение самого чина освящения возглавил епископ Гдовский Вениамин, будущий митрополит Петроградский, новомученик.

Августейший покровитель Братства Казанской иконы Божией Матери, старший сын Великого Князя Константина Константиновича (поэта К.Р.), Князь Иоанн Константинович, с 1913 г. согласившийся принять на себя эти обязанности, не смог приехать в Вырицу в день освящения храма, прислав из Павловска телеграмму: «Всей душой скорблю, что не был в состоянии присутствовать на освящении храма. Дай Господь всему Комитету счастья, благополучия и твердой веры в Царицу Небесную, Которая дает великое утешение страждущим душам, приходящим в сей храм, получающим исцеление как душевное, так и телесное. Помоги Вам, Господи. Иоанн. 6 июля 1914 года».

После освящения храма Братство продолжило свое активное участие в благоукрашении храма. По степени участия (в том числе финансового) в созидании храма и в жизни общины братчики подразделялись на учредителей, почетных членов, пожизненных, действительных членов братства и соревнователей. Созидательная их деятельность не была прервана событиями Великой (Первой Мировой) войны. К слову сказать, Россия была вынуждена вступить в войну 19 июля (1 августа н. ст.) 1914 г., - менее, чем через две недели после того, как храм в Княжеской Долине был освящен. На склад Ея Величества членами Братства посылались сотни комплектов теплого белья и подарки воюющим героям…

Все князья Императорской крови - сыновья К.Р. (как их именовали в офицерской среде, на фронте - князья-Константиновичи) в первые же дни Великой войны отправились на поля сражений. 27 сентября 1914 г. под г. Ширвиндтом в Восточной Пруссии возле хутора Котовщизна был смертельно ранен один из них - князь Олег Константинович (1892-1914). Еще через четыре года на Урале, - в Екатеринбурге и Алапаевске, будет оборвана жизнь целого сонма свв. Царственных Мучеников и Страстотерпцев. В ночь на 4 (17) июля 1918 г. в Ипатьевском Доме будет убита вся Царская Семья вместе с верными слугами. В следующую ночь живыми в старую шахту под Алапаевском будут сброшены еще восемь мучеников, - представители Царского рода и их слуги. Среди них князь Иоанн Константинович с братьями князьями Константином и Игорем…

Первым настоятелем Казанского храма (не имевшего, к слову сказать, самостоятельного прихода, и числившегося храмом братства Казанской иконы Божией Матери) стал протоиерей Порфирий Сергеевич Десницкий (1874-1935). В 1914-1918 гг. он служил в храме преимущественно в теплое время года, когда сюда приезжало множество дачников. Зимой 1918-1919 гг. он окончательно перебрался вместе с матушкой Александрой Терентьевной (1884 - 18.12.1935) и семьей в Вырицу (проживал в Вырице на Боровой ул., 83). Здесь он жил и служил в Казанском храме вплоть до своей кончины в сентябре 1935 года.

Храм Преображения Господня в Поселке

Украсившаяся к 1914 году величественным «царским» храмом, изумительно соразмерным и тактично вписанным в природу, с возвышающейся среди вековых сосен точеной колокольней, Княжеская Долина стала благоустроенной частью «будущего города Вырица». Она получила к этому времени уже 12 верст трамвайного пути (первый маршрут его шел от станции Вырица по Магистральному проспекту до моста через Оредеж), три железнодорожные платформы и чуть ли не висящие в лесу телефоны прямой связи с Петербургом.

После обустройства района Княжеской долины А.Х. Ефремов и М.Я. Эдвардс переключились на застройку лесного района, примыкавшего к ней с юга и получившего название «Поселок». Активная застройка местности способствовала улучшению железнодорожного сообщения, в лесу прокладывались новые дороги и сооружались мосты, была замощена главная магистраль Поселка - Сегалевский проспект. До лета 1914 г. (до начала войны) здесь действовал театр, в котором ставились спектакли с участием видных артистов Императорских театров, действовала почта и телеграф, был разбит и благоустроен общественный парк. Активно действовал «Комитет общества благоустройства дачной местности», состоявший в подчинении Царскосельской Земской управы.[ 21 ]

Неподалеку от станции Поселок, рядом с Богоявленской (ныне - Купальной) улицей была возведена часовня, сгоревшая 2 августа 1913 г. На ее месте постановлением чрезвычайного общего собрания членов «Общества благоустройства» 8.08.1913 г. было решено выстроить церковь-школу, для чего была избрана комиссия из наиболее почтенных жителей Поселка. «Посельчане проявили редкое единодушное отношение к делу оборудования и благоустройства церкви-школы. Воззвание Комитета вызвало большой отклик… Пожертвований было собрано свыше 2000 рублей. Ныне здание подведено под крышу. Постройка здания вчерне обойдется около 4000 рублей. Такое быстрое сооружение здания могло быть произведено лишь благодаря оказанному Обществу кредиту. Наиболее крупными кредиторами являются гг. Липин (400 руб.), Белинький (450 руб.), Эдвардс (800 руб.) и Богданов.

Комитет не может не отметить, что массу трудов и энергии в деле сооружения общественного здания церкви-школы положили Д.И. Книгин, В.О. Рудаков, и отец Георгий Преображенский».[ 22 ]

Выстроенная в 1914-1915 гг. по проекту замечательного петербургского архитектора М.М. Перетятковича деревянная церковь-школа в Поселке была освящена в честь Преображения Господня и являлась приписной к Петропавловскому храму, и лишь позднее была обращена в приходскую. Богослужения здесь совершались причтом Петропавловского храма во главе с прот. Георгием Преображенским. В 1919 г. некоторое время здесь служил священник о. Россинский. В 1920-х гг. участок, примыкающий к церкви стал использоваться для захоронений и, таким образом, помимо приходского кладбища в Вырице здесь, возле Спасо-Преображенского храма, возникло еще одно, расположенное в Поселке. В 1930-х гг. храм был закрыт и передан под клуб. Благочестивые посельчане почти что не посещали его, и он пустовал. Детей, по неведению участвовавших в каких-либо концертах и спектаклях, устраиваемых в стенах закрытого храма, родители строго наказывали, запрещая впредь участвовать в осквернении святого места.

Здание храма сохранялось до 1940-х гг. и, очевидно, погибло в годы войны. На его месте установлен крест с небольшой каменной Голгофой, напоминающий о том, что здесь возвышался престол, и был алтарь храма.

Вырицкий Успенский женский монастырь (подворье Кавказского (Моквинского) женского монастыря в Вырице)

Последним из Вырицких храмов, сооруженных здесь в начале XX века, был храм во имя Успения Пресвятой Богородицы при подворье Кавказского (Моквинского) Успенского женского монастыря Сухумской епархии.

Монастырь этот, один из древнейших как на Кавказе, так и среди монастырей Российской империи, основанный еще в X веке, был возобновлен в 1902 году. Располагался он в Абхазии в селе Моква и лежал в 15 верстах от порта и местечка Очемчири Кутаисской губернии, и относился к Сухумской епархии (село это лежит в 50 верстах от Сухума). Учрежденная первоначально в виде общины, в начале ХХ века она вновь стала монастырем. К 1910 г. здесь подвизалось около 50 сестер, возглавлявшихся игуменией.

В начале XX века многие монастыри России стремились открыть подворья в столице. Так, к 1917 году в С.-Петербурге и окрестностях действовало 64 монастырских подворья, бывших представительствами этих обителей - от знаменитых Лавр до бедных и заштатных монастырей. Подворья давали возможность обителям иметь свое представительство в столице, благодаря чему легче было решать любые вопросы в Св. Синоде, в государственных учреждениях. Небогатым монастырям подворья в столице давали определенный доход, иногда сравнимый с доходами самого монастыря. В то же время, жители Петербурга имели возможность познакомиться с жизнью обителей, столь далеко от него расположенных, участвовать в богослужении, пении в храмах, где поддерживался устав и традиция того или иного монастыря, прочувствовать уклад и особенности жизни в какой-либо дальней славной или уединенной обители.

Так, очевидно, еще до 1917 г., в годы Первой Мировой войны, насельницами Успенского Кавказского (Моквинского) женского монастыря Сухумской епархии было решено открыть подворье своей обители в столице. Участок земли в Петрограде стоил дорого, и поэтому их выбор пал на Вырицу, к тому времени перспективному дачному месту, обещавшему в ближайшее время стать образцовым «городом Вырица». Выбор их, очевидно, был подкреплен еще и близостью Вырицы к дворцовым пригородам-резиденциям: Царскому Селу и Павловску. (Известен целый ряд случаев устроения монастырских подворий в непосредственной близости к загородным царским и великокняжеским резиденциям в пригородах С.-Петербурга. Так, в Петергофе распологалось подворье Серафимо-Дивеевского женского монастыря Нижегородской епархии (1904-1906), в Ораниенбауме – Городищенского Рождества Богородицы женского монастыря Волынской епархии (1905-1906), в Стрельне – Шамординского Казанского женского монастыря Калужской епархии (1915-1917), в Гатчине – Пятогорского Богородицкого женского монастыря (1896, 1905-1914). В более дальних окрестностях Петербурга располагались также подворья: Илецкого Николаевского женского монастыря Оренбургской епархии (в Нарве, на Ивангородской стороне, 1913-1915), Верхнеуральского Покровского женского монастыря Оренбургской епархии (в Любани, 1911), Пекинской Духовной миссии (на ст. Пелла, 1914).)

Участок земли, на котором было устроено подворье, располагался в Заречье, на холмистом берегу реки Оредеж, и ограничивался рекой, а также Саратовской, Московской и Костромской улицами (названия улиц в этой части Вырицы были даны по волжским городам и городам центральной России). Пожертвован он был монастырю в 1917 году местным землевладельцем Ивановым.

Здания, занимаемые подворьем, представляли собой несколько дачных построек, в одной из которых в 1918 г. была освящена домовая церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы, первоначально открытая как временная. Ей предстоит быть действующей (с перерывами) монастырской церковью более четверти века, вплоть до 1945 года.

Заведующей подворьем была назначена монахиня Ангелина, служил в храме в первые годы его существования заштатный протоиерей Никольский. В 1919 г., через год после открытия храма, монахини обратились к епархиальному начальству с просьбой об учреждении при нем кладбища, однако в прошении им было отказано «по причине близости приходского кладбища».

Подворье Успенского Кавказского монастыря в Вырице просуществует до 1932 г., когда оно будет в связи с арестом подвизавшихся здесь сестер и их духовника иеромонаха Пафнутия (Акиньшина) закрыто и обращено в приходскую церковь. В 1939 г. будет закрыта и она, после ареста служившего в этом маленьком дачном храме архимандрита Игнатия (Егорова), бывшего настоятеля Троице-Сергиевой пустыни в Стрельне. В 1941-1944 гг., Промыслом Божиим, храм будет открыт вновь и снова станет монастырским. В эти годы здесь найдут приют сестры Крючского скита Великолуцкого Вознесенского девичьего монастыря. В связи с боевыми действиями в окрестностях Великих Лук в начале 1942 г. они будут эвакуированы немецким военным командованием по железной дороге в тыл, в Вырицу, где будут размещены на подворье б. Успенского монастыря. Здесь ими во главе с 99-летней схиигуменией Серафимой (скончавшейся в июле 1942 г. и погребенной здесь, за алтарем Успенского храма) и духовником обители иеромонахом Арсением (Стальмаковым) будет восстановлена монастырская жизнь. В 1945 г. храм Успения будет закрыт и позже снесен. Ныне на монастырском участке земли выстроена Вырицкая больница, и лишь вековые сосны напоминают о некогда бывшей здесь обители.

Царский Бор

В годы Великой (Первой Мировой) войны решено было названиям селений вдоль Царскосельской линии Северо-Западных железных дорог придать более громкое и патриотическое звучание. Так, в сентябре 1914 г. газета «Царскосельское Дело» писала: «Слава Богу, наши русские города и поселки постепенно выходят из своего младенческого существования, чухонская Вырица превратилась в Царский Бор, а бывшая Ковшовка в Сусанино». Возможно, здесь неточность: есть свидетельство, что в то же время южная часть Вырицы - Поселок получил название Княжий Бор. (Именно тогда появилось и название станции Михайловка, – поселок Заречье в северной части Вырицы, также в связи с юбилеем Дома Романовых получил новое название, вероятно, в честь основателя династии царя Михаила Феодоровича. Таким образом, подряд шли станции: Сусанино, Михайловка, Царский Бор. В настоящее время Заречьем именуется район Вырицы, лежащий непосредственно за рекой Оредеж. Кварталы, расположенные севернее, и примыкающие к одноименной станции, именуются Михайловкой. Сейчас мало кто помнит почему станция носит это название.) [ 23 ]

В те же годы Княжескую Долину часто посещали скауты, инициатором создания движения которых в России был штабс-капитан 1-го Стрелкового Е.В. полка Олег Пантюхов. В Царском Селе и Павловске им уже не хватало раздолья.[ 24 ]

Однако, Россия уже стояла на пороге великих потрясений, название Царский Бор, так же как и Царское Село, будет надолго вычеркнуто революционерами из русской жизни. Духовная жизнь, порой открытая, а порой - потаенная будет теплиться в тихой провинциально-столичной Вырице…

1917 год

Накануне «великих потрясений», в 1917 году, по неподтвержденным документально сведениям, Вырица получила статус города. (Очевидно, это произошло уже после февраля 1917 г., известно, что поселковое управление было переведено на городское положение указом Министерства Внутренних Дел. Косвенно это подтверждает то, что также в 1917 году статус города получил Сестрорецк (месяц и точная дата получения Сестрорецком этого статуса также неизвестна).) Таким образом, в Вырице должна была появиться ратуша (городское управление).

Перед самым 1917 годом (в 1915 году), в Вырице появился также римо-католический костел, выстроенный в лесу неподалеку от Второй платформы. Учитывая вероисповедание проживавших в Вырце дачников и селян из ее окрестностей, логично предположить, что из инославных храмов здесь, в первую очередь, должна была бы появиться лютеранская кирха. Однако, очевидно, в связи с большим наплывом в окрестности Петрограда беженцев из Привислинского края, Западной Белоруссии и Прибалтики (в первую очередь Литвы), возникла необходимость в сооружении костела. (В это же время, летом 1917 года, строится костел в соседней Сиверской, дачной местности при Варшавской железной дороге, ведущей в Западный край.) Освященный в честь св. Иосифа, вырицкий костел действовал в 1920-1930-х гг., был закрыт, вероятно, в 1932 г. и позже разрушен.

1917 год принес низвержение православной монархии и поношение всего, что было с ней связано. Дважды в 1917 году, в феврале и августе, через Вырицу на Петроград двигались на усмирение революции войска генералов Н.И. Иванова и Л.Г. Корнилова. Однако, оба раза, не достигнув столицы, в ближайших ее пригородах они были дезорганизованы и разоружены.

Тогда же, 1 марта 1917 года, в Вырице был арестован «братец» Иоанн Чуриков, возглавлявший общину трезвенников.Однако, вскоре он был отпущен. (Очевидно, наряд Георгиевского батальона, состоявшего под командованием ген. Иванова, посланного Государем в Петроград для восстановления порядка, был направлен в дом И.А. Чурикова в связи с его громкой дореволюционой деятельностью, в ряде вопросов расходившейся с учением Православной Церкви и мировоззрением государства.) [ 25 ]

Смута и брожение умов закономерно привели через полгода к новым потрясениям, завершившимся приходом к власти большевиков. В январе 1918 года ими будет объявлена война Церкви и всем сословиям прежней России.

Спасаясь из красного Петрограда, в годы начала кровавого большевицкого правления и гражданской войны в ближайшие окрестности столицы, в том числе в Вырицу, стали перебираться многие горожане. Те, кто имел собственные дома или снимал здесь дачи, предпочитали в годы смуты перебраться на жительство из города сюда, в ставший внезапно тихим (в связи с прекращением строительного дачного бума) бывший «образцовый город».

Тихая Вырица

В 1918 году на постоянное жительство в Вырицу переезжает окормлявший братство Казанской иконы Божией Матери протоиерей Порфирий Десницкий. Богослужения в Казанском храме становятся постоянными в течение всего года. В холодное зимнее время он переносит богослужения из верхнего Казанского храма, в связи с невозможностью натопить его, в нижний, пещерный, устроенный им в 1918 году и освященный в честь прпп. Серафима Саровского и Алексия, человека Божия.

Осенью 1919 года Вырица недолго была занята Северо-Западной Белой армией ген. Н.Н. Юденича, против частей которой красными были брошены «части особого назначения» (ЧОН). В память о событиях гражданской войны в Вырице сохранилась небольшая каменная плита на обрывистом берегу Оредежа.

С окончательным водворением в крае советской власти начались первые переименования селений и улиц в Петрограде и окрестностях. Так, в 1918 году Царское Село было переименовано в Детское Село, Павловск - в Слуцк, Гатчина - в Троцк, Петергоф - в Ленино. В честь крупных и мелких деятелей большевицкой партии и ее идеологов переименовывались улицы.

Не обошли переименования стороной и Вырицу: Княжеская Долина стала именоваться Красной Долиной, одна из частей города стала именоваться «поселком Ленина», другая - «поселком Бакунина». Магистральный и Романовский проспекты (бывший его же участок, проходивший через Княжескую Долину) становятся Коммунальным проспектом, Сегалевский проспект - проспектом Урицкого. Появились улицы «Жертв революции», а также улицы Соболевского и Сургучевская, переименованные в честь местных большевицких руководителей, казненных белыми. Еще десятка два улиц в Вырице были переименованы в честь «видных» большевиков.

Однако, в целом, жизнь тихой дачной Вырицы в 1920-х годах не сильно нарушалась новыми властителями по сравнению с тем, что творилось в красном Петрограде и ближайших к нему бывших дворцовых пригородах. Репрессии в среде духовенства и бывшего царского офицерства, дворянства, купечества побудили многих, не дожидаясь арестов, уезжать из Петрограда. Многие из беженцев избрали местом жительства Вырицу. Культурная жизнь была сосредоточена к этому времени не как в царское время, - в общественных парках, садах и театрах, а лишь в стенах собственных дач и домов и на прилегающей к ним земле, оправдывая старинную английскую поговорку «мой дом - моя крепость».

1922 год, ознаменовавшийся небывалым голодом в стране, инспирированным властью, сопровождался массовым ограблением храмов и «изъятием церковных ценностей». Сохранились описи имущества Вырициких храмов этого времени и списки лиц, входивших в состав их общин (к этому времени все они стали приходскими).

После закрытия в Петрограде на Васильевском острове Дома призрения в память Николая и Елены Брусницыных и храма при нем (28.09.1922) дорогой резной четырехъярусный иконостас[ 26 ] его был перевезен в Вырицу в Казанский храм. Величественный и соразмерный объемам Казанской церкви, изготовленный в 1897 г. в мастерской Циммермана, он прибавил интерьеру ее купеческого размаха. В художественном плане это, вероятно, снизило цельность интерьера, стилизованного на позднее средневековье, но спасло шедевр церковной культуры XIX века.

Прежний двухъярусный иконостас меньших размеров, выполненный по рисунку М.В. Красовского, был перенесен в боковой придел свт. Николая Чудотворца.

В 1920-х годах из разных мест, преимущественно из закрытых в это время храмов, в Казанскую церковь были переданы картины религиозного содержания кисти проф. Н.А. Кошелева («Благословение детей» и «Божия Матерь Всех Скорбящих Радосте»), большая мозаичная икона работы М.И. Зощенко и другие шедевры. Перенасыщения интерьера не произошло, так как в смутное время из храма были похищены или изъяты многие ценные поднесенные до революции иконы, утварь и предметы убранства.[ 27 ]

В то время, когда многие петербургские храмы были захвачены обновленцами, Вырица оставалась оплотом «староцерковников»-тихоновцев, т. е. православных христиан, твердо придерживавшихся линии святителя и исповедника Патриарха Тихона.

Иосифляне

В конце 1920-х годов была закрыта церковь-школа в Поселке (последним настоятелем ее служил свящ. Николай Портанский), два же приходских храма и монастырское подворье продолжали действовать. В их стенах совершались богослужения, вокруг них группировалось духовенство и монашествующие, перехавшие в Вырицу из Петрограда. Многие горожане стремились посетить Вырицу для общения с близкими им по духу пастырями, которым можно было доверить самые сокровенные свои мысли: о Боге, о семье и близких, об окружающей жизни.

В Петропавловском храме к этому времени продолжал настоятельствовать протоиерей Георгий Преображенский. Диаконом при нем был о. Аркадий Гаврилович Молчанов, служивший здесь с 1 января 1922 года. Родившийся в 1860 году в крестьянской семье в с. Усть-Введенское Царскосельского уезда С.-Петербургской губернии (близ Вырицы), до 1917 года он был кассиром Государственного банка. В 1921 году был рукоположен в сан диакона и последующие десять лет служил в Вырицкой Петропавловской церкви.[ 28 ]

В Казанском храме продолжал служить протоиерей Порфирий Десницкий.

На Успенском подворье служил иеромонах Пафнутий (Акиньшин), окормлявший сестер обители, проживавших при подворье, рядом с храмом, в доме 6 по Саратовской улице.

Уроженец Курской губернии (род. 1868 г. в с. Дальне-Игумново Старогородской волости Белгородского уезда в крестьянской семье), он окончил Духовную семинарию, позже (с 1887) служил в Варшавском полку, в 1913 г. ушел на Афон, где принял постриг. Был близок к настоятелю иеромонаху (?) Иродиону, служил экономом.

На некоторое время (после 1917 г. ?) приезжал в Петроград, где служил в церкви Старо-Ладожского подворья на Забалканском проспекте. Вновь вернулся на Афон, где был рукоположен во иеромонаха, после чего возвратился в Петроград. В 1922 г. привлекался властями по делу «об изъятии церковных ценностей», но был освобожден. С 1920-х гг. проживал в Вырице, служил на Успенском подворье.[ 29 ]

После издания декларации митрополита Сергия (1927) два из трех остававшихся к тому времени незакрытыми вырицких храмов и служившие там пастыри избирают линию митрополита Петроградского Иосифа, занявшего критическую позицию в отношении этого акта лояльности к гонителям веры. Эту же позицию разделяло большинство монашествующих из закрытых петербургских и иных монастырей, проживавших к этому времени в Вырице.

Настроения, вызванные декларацией митр. Сергия, накалили церковную обстановку в Петрограде. Управление епархией высланный властями из города митрополит Иосиф (с декабря 1926 г. находившийся в ссылке в Николо-Моденском монастыре близ Устюжны) передал своему викарию епископу Ямбургскому Гавриилу.

После издания декларации (июль 1927) и безуспешной поездки в Москву делегации Петроградского духовенства с целью убедить митрополита Сергия изменить свою церковную политику, большинство петроградского епископата (пять епископов) и ряд видных и уважаемых в Петрограде пастырей, за которыми стояли большие группы прихожан, - оо. Василий Верюжский, Виторин Добронравов, Измаил Рождественский, Иоанн Никитин, Феодор Андреев, Василий Венустов и еще 30-40 священников, а также множество монашествующих, оставшись верными митрополиту Иосифу, по его благословению отделились (26.12.1927) от митрополита Сергия.

Разгром стороников митрополита Иосифа произошел после двух лет существования церковного разделения.

В 1929-1930 гг. чекисты расправились с наиболее достойной частью русского (и, добавим, петроградского) духовенства, «которая предпочла гонения, а затем и мученичество, приспособлению и угождению атеистическому и бесчеловечному режиму».[ 30 ] Разгром иосифлян начался в апреле 1929 г. и был, в основном, завершен в 1931 г. (в некоторых районах в 1932 г.). Ликвидация общин, сопровождавшаяся арестами и высылками наиболее твердого в исповедании веры духовенства была ускорена в связи с начавшимся уничтожением русского крестьянства - зверской коллективизацией.[ 31 ]

В ноябре 1929 года в Петрограде и окрестностях были арестованы: архиепископ Димитрий (Любимов), прот. Василий Верюжский, священники Николай Прозоров, Иоанн Никитин, Сергий и Александр Тихомировы, Петр Белавский, иеромонах Гавриил (Владимиров), многие монашествующие и миряне из окружения Владыки Димитрия и руководства храма Спас-на-Крови, бывшего центром духовного сопротивления властям в эти годы.

Священники Николай Прозоров и Сергий Тихомиров были в августе 1930 г. расстреляны, остальные сосланы в лагеря. 17 ноября 1930 г. был закрыт собор Воскресения Христова (Спас-на-Крови), но тайные общины «иосифлян» продолжали существовать городе и его окрестностях до конца II мировой войны.[ 32 ]

Аресты вырицкого духовенства, возглавляемого благочинным, протоиереем Георгием Преображенским были произведены чекистами в январе-апреле 1931 г., вскоре после разгрома иосифлян в Петрограде.

Пастырь был арестован 2 января 1931 года. Обвинен в создании ячейки «из погромно-черносотенного монархического элемента при церкви на железнодорожной станции Вырица», 8.10.1931 приговорен к трем годам лагерей (в Мордовии). 4.04.1933 досрочно освобожден с лишением права проживания в определенных населенных пунктах на оставшийся срок. Скончался он в ссылке в Борисоглебске Тамбовской области в 1933 г.[ 33 ] Одновременно с ним был арестован приехавший незадолго до этого в Вырицу и служивший также в Петропавловском храме священник Симеон Михайлович Бирюкович. Уроженец Белоруссии (род. 1.01.1875, с. Жари Речицкого уезда Минской губернии), выпускник Духовной семинарии, о. Симеон до 1929 г. служил священником в Бобруйске, к 1930 г. - проживал под Москвой, в Истре - у дочери . В 1930-1931 гг. он жил в Вырице, ставшей приютом для многих гонимых пастырей, был арестован 21 апреля 1931 г. по делу «церковников», приговорен 8.10.1931 к трем годам лагерей и отправлен Усолье (Вишлаг), на Север - в Коми (дальнейшая судьба его неизвестна).[ 34 ]

Иеромонах Пафнутий (Акиньшин) был арестован «по делу иосифлян» в Вырице (в 1930 г. он так же арестовывался «за сокрытие церковных ценностей», но через неделю был освобожден). Осужден 8.10.1931 г. к трем годам лагерей, также как и священник Симеон Бирюкович, был направлен в Усолье (Вишлаг), с 23.10.1932 г. на оставшийся срок выслан в Северный край.[ 35 ]

Одновременно с разгромом в Петрограде иосифлян был арестован и один из виднейших петроградских пастырей, исповедовавший священников, присоединявшихся к митрополиту Иосифу, служивший в храме Воскресения Христова (Спас-на-Крови) протоиерей Иоанн Никитин (1880-1938). Родившийся в с. Лужно Демянского уезда Новгородской губернии, он закончил Духовное училище в Старой Руссе, Новгородскую Духовную семинарию. В 1901 г. принял сан священника. Выпускник С.-Петербургской Духовной академии (1907). В 1908-1922 г. служил в церкви равноапп. Константина и Елены при гимназии Императорского Человеколюбивого общества. До 1928 г. служил в Троице-Измайловском соборе, в 1928-1929 - в соборе Воскресения Христова (Спас-на-Крови) в Петрограде. Вместе со своей супругой, Еленой Петровной, и дочерьми Варварой Ивановной и Еленой Ивановной о. Иоанн жил в доме по наб. канала Грибоедова 74, кв. 13.[ 36 ]

Протоиерей Иоанн Никитин был тесно связан с Вырицей и близко знаком с вырицким духовенством, в том числе с названными выше пастырями. В летнее время о. Иоанн и его семья проживали на даче в Вырице в небольшом домике, стоявшем в непосредственной близости от Успенского Вырицкого подворья, на Саратовской улице.

Арестованный 29.11.1929 г. по делу «иосифлян», 3.08.1930 г. о. Иоанн был приговорен к заключению в концлагерь сроком на 10 лет. Находился в Соловецком лагере, в г. Кемь. В 1938 г. в последних письмах семье дал понять, что его готовят к смерти. Скончался (расстрелян ?) 4 ноября 1938 г. Белбалтлаге (на Беломорканале). Похоронен в братской могиле на ст. Куземса в Карелии.[ 37 ]

Страстная ночь русского монашества

В 1932 г. Вырицу затронули новые аресты, коснувшиеся преимущественно проживавших здесь монашествующих: монахинь Успенского подворья и сестер-беженок из закрытых и разгромленных большевицкой властью монастырей, нашедших приют в Вырице.

В первую очередь, внимание властей привлекло Успенское подворье в Заречье, где в двух деревянных домиках на Саратовской улице подвизались и проживали шесть монахинь-иосифлянок.

Они зарабатывали себе на жизнь, трудясь на огородах и в советских учреждениях. Все они были духовными дочерьми иеромонаха Пафнутия, арестованного в 1931 году.

Маленький тайный монастырь никак не был связан с петроградскими общинами и был разгромлен в результате облавы НКВД в рамках всесоюзной акции по ликвидации монашества. Арестованные в Вырице пошли по одному делу с вышеописанными общинами.

«Самую пожилую вырицкую монахиню Марию Трофимовну Артемьеву (1869-1933), уроженку С.-Петербургской губернии, следствие обвинило в том, что она «устраивает чтение Евангелия и в беседах на религиозные темы проводит антисоветскую агитацию». Впрчем, аналогичные обвинения предъявлялись всем инокиням - чтение Евангелия вменялось в преступление. В поселке монахини жили незаметно: никуда не ездили и никого не принимали, только трудились и молились в Успенской подворской церкви. Они вышли из простых семей, были малограмотными и в разные годы попали в общину. Монахиня Мария (Артемьева) и Матрена Дорофеевна Дорофеева (1899 - ?) жили здесь с 1918 года, монахини Пелагея Степановна Мануйлова (1891 - ?) - с 1927, Татьяна Петровна Петрова (1901 -?) - с 1933 года. Всех их Господь объединил в служении Себе. Последние две монахини работали на местной почте. Обвинение усмотрело в этом факте «зашифровывание своего тайного монашества», хотя таких небольших общин из монашествующих закрытых большевиками монастырей и подворий было довольно много в Петрограде и его окрестностях до роковых дней 17-18 февраля 1932 года.

Монахиня Мария (Артемьева) была 18 марта 1932 г. приговорена к трем годам ссылки в Казахстан, Матрена (Дорофеева) получила «минус три», что означало запрет жить в Ленинградской и Московской областях, остальных двух монахинь освободили, очевидно, учтя их происхождение».[ 38 ] Еще две монахини, очевидно, на какое-то время покидали подворье и потому избежали ареста.

Одновременно с монахинями Успенского подворья в Вырице в те же дни (17 фераля 1932 г.) были арестованы еще три монахини, обвиненные в том, что они «находились в монашеском нелегальном общежитии»: игумения Никодима (Долгополова), монахиня Уриила (Рубашка) и монахиня Серафима (Пичкина). (Они проживали на Набережной ул., 6)

Игумения Никодима (Долгополова Екатерина Карповна, 1857 - ?), уроженка мест. Юрбург Ковенской губ., провела в монашестве 54 года (с 1878 года). Арестованная в Вырице, она обвинялась также в том, что «устраивала паломничества на могилы блаженного Матфея и молчальника Патермуфия в Александро-Невской лавре». В марте 1932 г. была освобождена с запретом проживания в Московской и Ленинградской областях и пограничной полосе сроком на три года. Избрала местом жительства Нижний Новгород (дальнейшая судьба неизвестна).[ 39 ]

Монахиня Серафима (Пичкина Александра Васильевна, 1878 - ?) была уроженкой дер. Пристани Новгородской губернии, происходила из крестьян. Монашествовала 35 лет. В 1930-1932 гг. проживала в Вырице. 22 марта 1932 г. была приговорена к трем годам ссылки в Казахстан (дальнейшая судьба неизвестна).[ 40 ]

Монахиня Уриила (Рубашка Елена). В 1930-1932 гг. проживала в Вырице, приговорена к высылке из Ленинградской области (дальнейшая судьба неизвестна).[ 41 ]

Эти три монахини - сторонницы митрополита Иосифа, арестованные в Вырице, приехали сюда из различных закрытых к этому времени монастырей и поддерживали обширные связи с Сибирью и Центральной Россией.

В 1928-1930 гг. Вырица стала важным центром иосифлян и истинно-православной Церкви. Особенно роль вырицких храмов (Петропавловской церкви и Успенского подворья) возросла после разгрома храма Спаса-на-Крови и его общины. Многие пастыри, служившие в соборе Воскресения, приезжали служить в Петропавловский храм, в их числе известный пастырь-исповедник протоиерей Николай Загоровский, впоследствии - иеросхимонах Серафим (1872-1944). Отличавшийся прозорливостью, в 1920-1930-х гг. он служил в храмах Харькова и Петрограда. В заключении находился в Соловках, после освобождения жил в Обояни Курской губернии. В годы II мировой войны служил в Харькове и окормлял там тайную женскую общину, принял там постриг и схиму. Эвакуирован вместе с общиной в Польшу. Скончался в Перемышле в Галиции в 1944 г. (Прославлен Русской Православной Церковью Заграницей в 1981 г.[ 42 ] и как местночтимый святой в Харьковской епархии в 1990-х гг.)

Вырицкий Казанский храм, где служил протоиерей Порфирий Десницкий, недолго оставался иосифлянским (о. Порфирий не был сторонником линии митрополита Иосифа и избегал участия в церковных разделениях того времени. Лишь недолгое время он, будучи в подчинении благочинного, прот. Георгия Преображенского, возглавлявшего церковный округ, из послушания подчинялся мнению большинства пастырей благочиния. Позже, после начала разгрома иосифлян, он отошел от них). Скончался о. Порфирий осенью 1935 г. и погребен на Вырицком кладбище. Рядом с ним похоронена матушка, пережившая его на три месяца.

Иеросхимонах Серафим Вырицкий

Почти два десятилетия (1932 ? - 1949) в истории Вырицы связаны с жизнью и подвигами великого старца, подвижника веры и исповедника Православия, ныне прославленного Церковью в лике святых, преподобного Серафима Вырицкого (в миру - Василия Николаевича Муравьева).

Сейчас собрано и опубликовано немало материалов к житию прп. Серафима Вырицкого, свидетельств его молитвенного заступления и чудесной благодатной помощи страждущим людям, обращавшимся за советом к старцу. Поэтому ниже мы не будем пересказывать то, что читатель может узнать в большей полноте из этих изданий о праведнике. (В.П. Филимонов. Иеросхимонах Серафим Вырицкий и русская Голгофа. СПб, 1999. А. Трофимов. Старец иеросхимонах Серафим Вырицкий. М., 1996. Собеседник православных христиан. Изд. Л.С. Яковлевой. СПб. 1998-1999 и др.)

В Вырицу старец иеросхимонах Серафим, бывший в 1926-1929 гг. духовником Александро-Невской лавры перебрался, вероятно, в 1932 (очевидно, во второй половине года) или в 1933 году из подгородней Поповки - дачного места по Николаевской (Московской) железной дороге, где он проживал в 1929-1932 гг. у протоиерея Леонида Богоявленского, с семьей которого он был близко знаком.

За время несения старцем подвига духовника Лавры «отец Серафим мало заботился о собственном удобстве. Известен случай, когда старец непрерывно принимал исповедников на протяжении двух суток.

Постоянное переохлаждение (во время ежедневных многочасовых исповедей батюшке приходилось подолгу стоять на холодном каменном полу Свято-Троицкого собора, главный храм Лавры в ту пору за недостатком дров почти не отапливался, на стенах часто выступал иней), неимоверные физические и душевные перегрузки постепенно дали себя знать, и здоровье отца Серафима резко ухудшилось (врачи признали одновременно межреберную невралгию, ревматизм и закупорку нижних конечностей, боли в ногах стали невыносимыми). К этому прибавились застойные явления в легких и сердечная недостаточность.

Медики настоятельно рекомендовали ему покинуть город и перебраться в лесную зону. Митрополит Серафим (Чичагов), ознакомившись с заключением врачей, благословил немедленный переезд за город».[ 43 ]

Время оставления прп. Серафимом Лавры совпало также с сотрясавшими Петроград церковными нестроениями и разделениями, вызванными изданием декларации митр. Сергия. К этому времени проживавший в Лавре в 1923-1928 гг. епископ Шлиссельбургский Григорий (Лебедев), викарий Петроградской епархии и наместник Александро-Невской лавры, «пользуясь древним правом ставропигии, которое имела Лавра», после выхода декларации прекратил возношение имени заместителя Патриаршего местоблюстителя митр. Сергия. Он ушел на покой 28.08.1928 «по причине расхождения в понимании церковной жизни епархии и ее нужд» и покинул Петроград. Бывший ближайшим его помощником в течение этих лет и духовником обители иеросхимонах Серафим (схиму он принял в 1927-1928 гг.) оставался духовником еще в течение года и ушел из Лавры по настоянию врачей и благословению митрополита Серафима в 1929 году (свидетельство сына, Н.В. Муравьева).[ 44 ]

В Поповке у прот. Леонида Богоявленского о. Серафим жил в небольшом, возможно, специально для него построенном домике-келии, в дальнем конце дачного участка. Там он провел около двух лет. В 1932-1933 гг. близкие люди решают перевезти больного старца в Вырицу, бывшую тихим дачным местом и климатическим курортом (к переезду в другое место о. Серафима, возможно, подвигли также трагические события весны 1932 г. - проживать у о. Леонида, уже неоднократно подвергавшегося репрессиям властей было небезопасно для обоих пастырей), - «возвышенная местность, вековой смешанный лес с преобладанием хвойных пород, сухая песчаная почва и целебный воздух, - все это должно было благотворно повлиять на здоровье старца».[ 45 ]

Возможно, переезд в Вырицу о. Серафима был подготовлен бывшей его супругой, до 1930 г. - монахиней Новодевичьего монастыря м. Христиной. Возможно, этому содействовал также кто-то из духовных чад старца, связанный с Вырицей. Нельзя исключить также и участие протоиерея Порфирия Десницкого, проживавшего в Вырице и служившего в местном храме Казанской иконы Божией Матери (второй по времени проживания адрес о. Серафима в Вырице - Боровая улица (дом неизвестен) косвенно подтверждает близкое знакомство пастырей, - прот. Порфирий также проживал в Вырице на Боровой улице).

Свидетельства того, что о. Серафим служил в Вырице в Казанской церкви нет, но он в течение всей жизни в Вырице жил в ее приходе и числил себя ее прихожанином, многие святыни семьи Муравьевых после кончины старца были переданы в Казанский храм, и именно у его стен праведник обрел место своего вечного упокоения.

Среди Вырицких адресов старца иеросхимонаха Серафима следует назвать дом по Ольгопольской улице, 16 (это первый адрес о. Серафима в Вырице, в этом маленьком домике батюшка жил у частных лиц в 1932-1933 ? году). Позже недолгое время старец жил у кого-то на Боровой улице (дом неизвестен). Затем семья Муравьевых перебралась в дом, принадлежавший семье провизора В.Т. Томберга (Пильный проспект, 7), где и жила с начала 1930-х гг. по 1945 год (о. Серафим снимал часть дома, здесь же с 1935 г. жила воспитанница Муравьевых м. Иоанна (Шихобалова), вернувшаясся к тому времени из ссылки). Неподалеку от сюда, по соседству со старцем, жила семья его сына Николая (Пильный, 19), где тот был арестован в январе 1941 года.

В саду дома на Пильном, 7 сохранился камень, на котором старец молился Господу о России, Церкви и спасении всего мира в годы войны. В 1945 году старец недолгое время жил в доме Смирновых (Пильный пр., 24) перед переездом в дом Л.Г. Ефимовой на Майском проспекте (д. 39), ставший последним местом земного пристанища старца (здесь о. Серафим снимал несколько комнат) в 1945-1949 гг.

В великом подвиге поста и молитвы пребывал старец в Вырице. По состоянию здоровья он почти не покидал своей келии, будучи прикован к постели, иногда с помощью родных выбирался на крыльцо, где имел возможность дышать свежим воздухом. Не вкушая почти ничего (порой его дневной едой была лишь часть просфоры со св. водой), батюшка ежедневно причащался св. Христовых Таин (причащать его приходили священники Казанского храма). Днем старец, как это было в Лавре, принимал посетителей, как жителей Вырицы, так и приезжавших издалека, слышавших, что в Вырице живет прозорливый батюшка. «В течение дня у старца собиралось множество записок о здравии и упокоении, которые оставляли посетители, испрашивая его святых молитв. Ночами батюшка со слезами и сердечными воздыханиями читал все эти записочки. На следующий день записочки обязательно относили к Престолу в Вырицкий Казанский храм, а батюшка совершенно искренне говорил: «Да какой же из меня молитвенник? Я же лежу...»[ 46 ]

Закрытие Вырицких храмов

Через два года после кончины настоятеля Вырицкого Казанского храма прот. Порфирия Десницкого († 1935) сказочный храм в Княжеской Долине был закрыт. Кто из пастырей служил здесь в годы, последовавшие за кончиной прежнего настоятеля, - неизвестно. С 1937 года богослужения в храме не совершались, а в 1938 г. храм был закрыт[ 47 ] и переоборудован под клуб Общества содействия обороне (Осоавиахим).

Часть утвари и икон прихожанам удалось спасти. Чудом не пострадал иконостас храма, остававшийся неповрежденным в закрытом храме.

С 1938 года не действовала также и Петропавловская церковь. Последний настоятель ее протоиерей Андрей Корнилович Корнилов ( 9.08.1886 - 1938), был уроженцем дер. Кузнецово Порховского уезда Псковской губ. и до революции преподавал в начальной школе. К 1922 г. служил диаконом при настоятеле свящ. Николае Яценко в Усть-Введенской церкви неподалеку от Вырицы, в течение семи лет он служил в Вырицком Петропавловском храме (в 1931 - 1938 гг.). 25 февраля 1938 г. он был арестован в Вырице, и через две недели (12 марта 1938 г.) расстрелян в Ленинграде.[ 48 ]

Оставшаяся после гибели пастыря семья: жена, двое сыновей и дочь, проживала в Вырице, сыновья работали в Вырицкой артели инвалидов. После ареста и расстрела о. Андрея, храм не действовал (юридически закрыт в 1939 г.). Власти решили устроить в храме клуб, однако его мало кто посещал, и в б. храме разместили военкомат.[ 49 ]

В этот же день (12.03.1938) был расстрелян и первый настоятель Петропавловского храма прот. Севастиан Воскресенский, служивший к этому времени в Гатчине (арестован 28.02.1938).

В 1939 г. был закрыт и последний действовавший в Вырице храм, ставший также приходским, - при б. Успенском подворье. Служивший в нем настоятелем архимандрит Игнатий (Егоров), (1872 - ?), в 1920-х - 1931 гг. бывший настоятелем Троице-Сергиевой пустыни в Стрельне, после закрытия монастыря служивший в Покровской церкви обители. В 1933 - 1934 гг. он был высылан из Ленинграда, позже вернулся и жил в Вырице, служа в Успенском храме. После ареста дальнейшая судьба его неизвестна.[ 50 ]

Храм в Поселке, закрытый еще раньше, к этому времени, напомним, тоже был обращен в клуб.

Таким образом, к 1938 г. действующих храмов в Вырице не оставалось. Практически все еще служившее открыто в них духовенство было репрессировано. В помещениях некогда нарядных дач, к этому времени конфискованных у их владельцев, разместились пионерские лагеря и детские сады с гипсовыми скульптурами горнистов. В канун Финской войны 1939-1940 гг. Вырица стала «военным городком». Многочисленные летние дачи детских организаций были переданы военным, готовившимся к войне.[ 51 ]

Живший в Вырице в предвоенные годы на даче поэт и переводчик А. Д'Актиль писал в стихотворении «Юг для бедных»:

Над верандой береза топырится,
Зори в небе плевками горят.
Эх ты, Вырица, тихая Вырица,
Монплезир на девятый разряд... [ 52 ]

Община архимандрита Серафима (Проценко)

Незадолго до войны, (очевидно, во второй половине 1937 года) в Вырице поселился, вернувшись из лагеря, где он находился пять лет после своего ареста в июне 1932 года, один из твердых исповедников Православия и известных петербургских пастырей архимандрит Серафим (Проценко).

Родившийся в 1874 (1869?) году в селе Карповка Славянской волости Изюмского уезда Харьковской губернии в крестьянской семье, в детстве будущий пастырь (в миру - Стефан Владимирович Проценко) помогал родителям по хозяйству. Окончив церковно-приходскую школу, с детства Стефан тянулся к Церкви, любил петь.

Однако лишь позже Господь призвал его на служение Себе. Будучи призванным на военную службу, он оказывается в С.-Петербурге, где служит в лейб-гвардии Семеновском полку рядовым. Во время службы в столице неоднократно посещает Кронштадт, встречается со св. прав. Иоанном Кронштадтским, по совету которого уходит в монастырь.

В 1895 - 1917 гг. подвизается в монастырях на Русском Севере (в Олонецкой епархии):в Сяндемской и Никифоровской пустыни, позже - в Кирилло-Челмогорском мужском монастыре близ Каргополя. Там был пострижен в мантию с именем Серафим, рукоположен во иеромонаха.

В 1917 - 1923 гг. по благословению митрополита Петроградского Вениамина, уроженца Олонецкого края, о. Серафим открывает в Петрограде подворье Челмогорского монастыря (на Боровой улице, 40) и строит храм при нем. Тогда же он возводится в сан игумена, в 1919-1924 гг. - настоятель храма прп. Кирилла Челмогорского в Петрограде. Возведен в сан архимандрита.[ 53 ]

В годы служения о. Серафима на Челмогорском подворье сложился круг его духовных чад, среди которых наиболее близким по духу человеком, верной духовной дочерью и ближайшей помощницей становится Вера Владимировна Коржавина (в монашестве - Варвара, позже, в схиме - схимонахиня Таисия).

Будущая схимонахиня родилась в С.-Петербурге в 1892 году, в мещанской семье. С отличием закончила Мариинскую женскую гимназию (1908) и педагогические курсы при ней (1910). До революции преподавала в женской гимназии, после 1917 г. - в школе. О своей глубокой любви к Церкви она никому не говорила.

В 1922 году, на одре смертельной болезни приняла тайный постриг с именем Варвара на Кирилло-Челмогорском подворье, решив, что будет преподавать в школе, пока ее не станут принуждать отречься от Бога. Постриг над нею был совершен иеромонахом Серафимом (Проценко), с которым м. Варвара была знакома с 1917 года, когда он начал устраивать подворье в Петрограде. Вскоре она поправилась. С этого времени м. Варвара - ближайшая помощница, а с 1925 г. - келейница о. Серафима. После закрытия подворья на Боровой, до 1932 г. архим. Серафим служит в церкви Пекинского подворья на Воронежской улице.[ 54 ]

17 апреля 1932 г. архим. Серафим был арестован по делу «Ленинградского филиала Истинно-Православной Церкви», в дни массового ареста властями монашествующих в Петрограде.

16 июня 1932 г. он был приговорен к пяти годам «исправительно-трудовых лагерей», которые отбывал в Темниковских лагерях в Мордовии.

В том же 1932 году, в октябре, была арестована и м. Варвара. Будучи осужденной на три года концлагерей, она находилась в Свирских, позже - Карагандинских лагерях. Отбыв срок, в 1935 г., она поселилась в Вышнем Волочке Тверской губернии, где к этому времени проживало немало монашествующих, из ссыльных. В 1938 году она перебирается в Вырицу, где поселилась у своих знакомых - Сидоровых, проживавших в собственном доме в Поселке.

Вернувшийся из лагерей архимандрит Серафим также приезжает в Вырицу. Здесь, в Поселке, в доме Василия Петровича и Пелагеи Дмитриевны Сидоровых образовывается тайная монашеская община о. Серафима. Дочь Сидоровых Елизавета, слепица с детских лет, да еще прикованная к постели (она не владела ногами), в конце 1930- х гг. была тайно пострижена архим. Серафимом с именем Евфимия. К общинке в предвоенные годы примкнули помогавшие о. Серафиму супруги Старцевы: Григорий Иванович и Зинаида Петровна. В эти же годы м. Варвара была пострижена архим. Серафимом в схиму с именем Таисия.

В доме Сидоровых и расположенном рядом с ним домике о. Серафима община стала собираться на богослужения. Служили тайно. На службах присутствовали верные: духовные чада о. Серафима, жившие в Вырице, семья Трофименковых - Михаил Иванович и Мария Дмитриевна, знакомые монах Михаил и монахиня Вероника (Василиса Ивановна Федякина), семья Сидоровых, Александр Савин, верующая старушка Ангелина. Кроме близких к о. Серафиму и м. Варваре людей, проживавших в Вырице, на богослужения приезжали редкие гости из Ленинграда.[ 55 ]

Община архим. Серафима к концу 1930-х началу 1940-х гг. оставалась единственной в Вырице, после того как все храмы властями были закрыты. Службы совершались в маленьком домике о. Серафима или в стоявшем напротив доме Сидоровых, в Поселке. Иногда жители Вырицы приглашали архим. Серафима помолиться и посетить их дома, обращались к старцу за советом. (Многие его почитали прозорливым, чему были свидетельства). Так эта маленькая община жила до начала Великой Отечественной войны в 1941 году.

Вырица в годы войны

Во второй половине августа 1941 года, после нескольких авианалетов на станцию и нарушения железнодорожного сообщения с Ленинградом, Вырица была занята немецкими войсками. Произошло это быстро и неожиданно, по воспоминаниям старожилов, после того, как со станции в спешном порядке выехал райисполком, два дня в городе не было никакой власти. Крестьяне грабили все, что не успели вывезти сов. служащие. Вдруг в лесу в районе 2-й платформы школьники увидели танки, из которых, как «инопланетяне в болоньих плащах, вылезали немцы».[ 56 ]

Неподалеку от Вырицы, в Сиверской, разместился штаб немецкой 18-й армии группы армий «Север». В самой Вырице расположились вспомогательные и тыловые части, состоявшие из союзных немцам румын и бывших русских военнопленных (части «Хиви», - от «Hilfswillige» (нем.) - добровольцы вспомогательной службы).

Осенью 1941 года были возобновлены богослужения в Вырицкой Казанской церкви. (Чудом она не была взорвана при отступлении советских войск из Вырицы летом 1941 г. Подробнее см. книгу В.П. Филимонова, с. 124-125.) По просьбе старожилов Вырицы во Псков, где располагался центр Православной миссии, содействовавший открытию храмов на занятой немцами территории Северо-Запада и возобновлению богослужений в их стенах, отправились проживавшие в Вырице к лету на даче сын скончавшегося в ссылке протоиерея Георгия Преображенского Иоанн Преображенский, к тому времени - студент 3-го курса I медицинского института, и его двоюродный брат, выпускник химико-технологического института, Ливерий Воронов. Они становятся певчими и псаломщиками в Казанской церкви, где с сентября 1941 года стал служить протоиерей Владимир Богданов (1868 - после 1960)[ 57 ], которому к этому времени было 73 года. Узнав о том, что в Вырице вновь совершаются богослужения, пешком, из самых дальних поселков в ее окрестностях в Вырицу потянулись уцелевшие к 1941 году священники.

Одним из них был иеромонах Лин (Никифоров) (1878 - после 1945), до революции и позже, до 1929 (?) г. - насельник Иоанно-Богословского Череменецкого монастыря близ Луги, ризничий обители. Позже, до 1937 г. он священствовал в Павском приходе б. Лужского уезда, после закрытия храма не служил, проживая на ст. Новинка близ Вырицы. Узнав, что в Вырице открылся храм, он пешком пришел сюда, был принят в причт храма и стал служить здесь. Позже, в декабре 1941 г. именно он подготовит возвращенный церкви Петропавловский храм к богослужениям, совершит освящение его в праздник свт. Николая Чудотворца (19 декабря 1941 г.) и некоторое время будет служить там (до января 1942 г., когда был переведен в один из храмов в Оредежском районе, позже служил в Гдовском округе).[ 58 ]

Архимандрит Серафим (Проценко) легализовал свою маленькую общину, создав на ее основании Богоявленский мужской монастырь в Поселке.[ 59 ]

Монастырю о. Серафима в 1942 г. был выделен участок земли неподалеку от его домика и дома Сидоровых, на самом краю Поселка, возле леса. В сентябре 1942 г. одна из газет, выходивших на оккупированной территории, писала о Вырицких монастырях:

«В 40 верстах от Ленинграда в городе Вырица основана первая женская обитель, а в шести верстах от Вырицы - первый мужской монастырь...

Мужская обитель находится в 6 верстах от Вырицы. Во главе ее стоит архимандрит Серафим (в миру Проценко). Строителем мужского, а также и женского монастыря является архитектор Ф.М. Ларченко.

Для монастыря выделен участок земли и монахи снабжены необходимыми семенами. Окрестные жители пожертвовали для монастыря две коровы и лошадь.

В течение трех месяцев июня, июля и августа построена церковь св. Иоанна Предтечи, которая и будет с благословения патриаршего экзарха Сергия, митрополита Литовского и Виленского, в ближайшем будущем освящена.

Германское командование обратило особое внимание на иноков, гонимых советской властью, и восстановило их в правах гражданства, снабдив наравне с остальными жителями паспортами.[ 60 ]

Община о. Серафима (Проценко) после выхода из подполья с открытием обители увеличилась, несмотря на тяжелое время монастырю помогали жители Вырицы. В обители было несколько монашествующих. Келейником о. Серафима был монах Лев, умерший в 1942 г. Кроме того, в монастыре жили монахи: о. Михаил (Оленев Михаил Павлович), мон. Иоанн (Емельянов Иоанн Андреевич).

Помогали обители и монахини, духовные чада о. Серафима. кроме тех , кто входил в общину до войны в ней были: монахиня Феодора (Феодосия Егоровна Осипова), тайно постриженная о. Серафимом еще перед войной, и Екатерина (Исаева). При обители жил также архитектор Ф.М. Ларченко. Сторожем Богоявленского мужского монастыря (Скорее всего, обитель называлась так по названию улицы, храм же в ней был освящен в честь св. Иоанна Предтечи.) в 1941 - 1945 гг. был б. сторож лесхоза в Вырице монах? Николай (Куликов Николай Гаврилович (1879 - после 1951), после войны бывший помощником церковного старосты Вырицкой Казанской церкви.[ 61 ]

Отец Серафим окормлял также русские добровольческие части «Хиви» в Вырице, совершал богослужения в расположении войск.

В начале 1942 года, во время контрнаступления советских войск, когда фронт подошел к Великим Лукам, немцами в Вырицу была эвакуирована небольшая женская община, проживавшая в маленьком монастыре (ските) близ станции Насва в Псковской области. С 1920-х годов здесь располагался Крючский скит Великолуцкого Вознесенского женского монастыря, который возглавляла 99-летняя старица-слепица схиигумения Серафима. «Ослепшая с 12-летнего возраста, она в течение своей долгой жизни была настоятельницей многих обителей, являя пример изумительной душевной силы и бодрости. Дожив до радостной минуты восстановления первой женской обители после стольких лет гонения, старушка скончалась в июле месяце, передав управление монастырем своей заместительнице монахине Серафиме (в миру Морозовой)».60 Окормлял общину, состоявшую из нескольких сестер, - монахинь закрытых в довоенные годы женских монастырей, преимущественно Псковской губернии, иеромонах Антоний (Стальмаков) (1883-1948), уроженец Белоруссии, прежде служивший в Полоцке.[ 62 ]

Число монахинь б. Крючского скита, приехавших в Вырицу, точно не известно. Из живших на подворье в 1942-1945 гг., кроме почившей в июле 1942 г. старицы схиигумении Серафимы, следует назвать м. Серафиму (Анну Павловну Морозову), (1892-1974), она возглавляла обитель недолгое время в 1942 г., в 1944-1949 гг. была келейницей старца иеросхимонаха Серафима Вырицкого, и мон. Иоанну (Шихобалову), жившую в семье Муравьевых, и возглавлявшую обитель позже, в 1943-1944 гг. Среди сестер, живших в Вырице, были: мон. Анастасия (Ладилес), Анна (Дадаева), Анна (Резцова), Мария (Дорожкина), Мария (Младенчикова) и Пелагея (Москвина). Дальнейшая их судьба после 1944 г. неизвестна.[ 63 ]

Богослужения в Успенском храме совершал иеромонах Антоний (Антон (?) Иудович Стальмаков), после принятия схимы - иеросхимонах Арсений (1883 - 3.02.1948).[ 64 ]

Иеросхимонах Серафим в годы войны по-прежнему проживал в доме Томбергов на Пильном пр., 7. Он по-прежнему не вставал из-за болезни, но принимал приходивших к нему. Молитвенное предстательство Вырицкого старца помогло в годы войны великому множеству людей.

С первых дней войны старец открыто говорил о победе русского оружия. Кроме того, дивный духовный подвиг он нес в годы войны, во время оккупации Вырицы. Подражая прп. Серафиму Саровскому, он молился в саду дома на камне перед иконой о прощении грехов людских и об избавлении России от нашествия иноземцев.

Из рассказов родственников прп. Серафима Вырицкого: «...В 1941 году дедушке шел уже 76-й год. К тому времени болезнь очень сильно его ослабила и он практически не мог передвигаться без посторонней помощи. В саду, за домом, метрах в пятидесяти, выступал из земли гранитный валун, перед которым росла небольшая яблонька. Вот на этом-то камне и возносил ко Господу свои прошения отец Серафим. К месту моления его вели под руки, а иногда просто несли. На яблоньке укреплялась икона, а дедушка вставал своими больными коленями на камень и простирал руки к небу... Чего ему это стоило! Ведь он страдал хроническими заболеваниями ног, сердца, сосудов и легких. Видимо, Сам Господь помогал ему, но без слез на все это смотреть было невозможно. Неоднократно умоляли мы его оставить этот подвиг - ведь можно было молиться и в келии, но в этом случае он был беспощаден и к себе, и к нам. Молился отец Серафим столько, насколько хватало сил - иногда час, иногда два, а порою и несколько часов кряду. Отдавал себя всецело, без остатка - это был воистину вопль к Богу! Верим, что молитвами таких подвижников выстояла Россия и был спасен Петербург».[ 65 ]

При старце проживала его б. супруга м. Христина, которая к этому времени приняла схиму с именем Серафима, а также мон. Иоанна (Шихобалова).

В годы войны в Вырицкой Казанской церкви служили: прот. Владимир Богданов (1941-1942), прот. Михаил Ноздрин (1943), свящ. Иоанн Молчанов (1943-1944), иеромонах Антоний Стальмаков (1944), диакон Александр Максимов (1943-1944), В Петропавловской - иеромонах Лин (Никифоров) (1941-1942), прот. Михаил Ноздрин (1943), свящ. Николай Багрянский (1943-1944), прот. Анатолий Кушников (1944-1945).[ 66 ] Старостой Казанского храма служил Николай Куприянович Мальков († 1942), после него - Алексей Ильич Михайлов и N.N. Демидов. Псаломщицей в храме была Ирина Ивановна Петрова.

Иеросхимонах Серафим числил себя прихожанином Казанской церкви, священники ее причащали его святых Христовых Таин. Священник Иоанн Молчанов, служащий настоятелем в Казанской Церкви 1943 - 1944 гг., происходивший также из Ярославских уроженцев и был в родстве с о. Серафимом. Их семьи были близко знакомы еще до войны.[ 67 ]

Осенью 1943 г. немцами была начата эвакуация жителей Вырицы в Прибалтику и Германию (большинство жителей оказались эвакуированы в г. Ройтлинген в Германии и вернулись на родину в 1945-1947 гг.).

Старец Серафим благословлял жителей по возможности оставаться в Вырице, предсказав, что город на пострадает.

В январе 1944 г. Вырица была освобождена советскими войсками. Действительно, во время боевых действий жилые дома, за редким исключением, сохранились без каких-либо повреждений, были взорваны только виадук и станция и во время боев пострадали колокольня и купол Вырицкой Петропавловской церкви (разрушенные в войну они утрачены по сей день).

Оставшиеся жители после многолетнего плена приветствовали долгожданных освободителей, «своих родных, русских».

Послевоенная Вырица

С возвращением советской власти по отношению к духовенству вновь были приняты «суровые меры». Большинство служивших на оккупированной территории пастырей были арестованы, отправлены в ссылки и лагеря.

Архимандрит Серафим (Проценко) был арестован 30 июля 1945 года в Пскове, куда он был эвакуирован из Вырицы в январе 1944 года. Обвинненый в сотрудничестве с немцами, усугублявшимся окормлением русских частей «Хиви» в немецкой армии, 75-летний пастырь был приговорен (4 мая 1946 г.) к 20 годам каторжных работ. Освободившись в середине 1950-х гг., архим. Серафим некоторое время был в Псково-Печерском монастыре, с 1955 г. краткое время - в Ленинграде у духовных чад, позже был перевезен ими в Вырицу, где проживал до 1960 г. в домике м. Евфимии в Поселке. Почитался многими как старец и прозорливец. Скончался 28.12.1960 года в Вырице, похоронен в С.-Петербурге на Большеохтинском кладбище возле Никольской церкви.[ 68 ]

Его духовная дочь, схимонахиня Таисия (Коржавина) была арестована 30 января 1951 г. К этому времени она была казначеем Казанской церкви и проживала в Вырице на пр. Кирова, 46. Будучи осуждена на 10 лет лагерей, в заключении была в Иркутской области (ст. Тайшет). После освобождения вернулась в Вырицу. Скончалась в 1960-1970-х гг.[ 69 ]

Члены общины о. Серафима после войны проживали большей частью в Вырице. Домик м. Евфимии был их убежищем и духовным центром. Многие из них были прихожанами Казанской церкви. Богоявленский мужской монастырь был закрыт, а здания его переданы одному из детских садов. Сама мать Евфимия (Сидорова) скончалась в 1981 году в возрасте 82-х лет и похоронена на кладбище в Поселке.[ 70 ]

Успенский Вырицкий женский монастырь был закрыт в 1945 году. С 1сентября 1944 г. о. Антоний был назначен настоятелем Казанской церкви, где служил по 1945 гг., богослужения в Успенской церкви с 1944 г. не совершались.

Судьба сестер обители неизвестна, кроме м. Серафимы (Морозовой), бывшей после кончины м. Серафимы (Муравьевой) в 1945 г. келейницей иеросхимонаха Серафима Вырицкого. После преставления старца († 3.04.1949) подвизалась в Пюхтицком монастыре, где и скончалась в 1974 году.[ 71 ]

Иконостас, иконы и утварь из закрытого Успенского храма в Вырице были переданы в ноябре 1945 года в разные незакрытые к тому времени храмы: три средних колокола - в Спасо-Парголовскую церковь, иконостас с иконами, престол, жертвенник и две хоругви - в Антропшинскую церковь св. Екатерины, Голгофа, три колокола (два маленьких и один большой) и одно облачение - в Вырицкую Петропавловскую церковь. Оставшиеся иконы - в канцелярию митрополита.[ 72 ]

Сам иеросхимонах Арсений с 1945 г. проживал на покое в Вырице (Советский пер., 8), где и скончался 3.02.1948 г. Погребен он за алтарем Вырицкой Казанской церкви.

Петропавловская церковь, сильно пострадавшая во время боевых действий в январе 1944 года, была восстановлена в 1944-1945 гг., благодаря участию ее настоятеля прот. Анатолия Кушникова и сменившего его летом 1945 г. прот. Бориса Заклинского. Была отстроена поврежденная взрывом стена алтаря, приобретены дарохранительница, св. Евангелие, потир.[ 73 ]

В 1950 г. храму, вместо ветхого, митрополитом Григорием был выдан новый антиминс, в октябре 1950 г. приходом был приобретен серебряный ковчежец со свв. мощами (из Рима), который митрополит Григорий благословил поместить в храме для общего почитания и поклонения верующих.[ 74 ] 23 ноября 1952 г. храм был заново освящен епископом Таллинским и Эстонским Романом (Тангом). В 1952-1954 гг. из разрушенного храма в с. Большие Ящеры Гатчинского района в храм был перевезен иконостас, хоругви, паникадило и семисвечник, из закрытого храма в с. Усть-Введенское - Царские врата. Полностью строительные работы по восстановлению храма были завершены в 1954 г.[ 75 ]

В августе 1945 г. настоятелем Казанской церкви в Вырице был назначен один из замечательных петербургских пастырей прот. Алексий Кибардин.[ 76 ]

Он прослужил в храме пять лет. Будучи в 1910-х гг. духовником Августейших Детей в бытность священником Феодоровского Государева собора в Царском Селе, в 1945-1949 гг. он становится духовником старца иеросхимонаха Серафима, ежедневно посещая его и причащая свв. Христовых Таин.

После войны к о. Серафиму в Вырицу по-прежнему шел поток людей, страждущих, стремящихся отыскать потерянных в годы войны родственников, вопрошающих о своих жизненных проблемах и жаждущих духовного спасения.

Старец тихо отошел ко Господу 3 апреля 1949 года, в воскресенье 4-й недели Великого поста, прп. Иоанна Лествичника, и был погребен за алтарем Казанской церкви, на маленьком церковном кладбище, подле матушки Серафимы. (Чин отпевания старца совершил по благословению митр. Григория (Чукова) епископ Лужский Симеон (Бычков) при огромном стечении молящихся.)

В январе 1951 г. прот. Алексий Кибардин был арестован и приговорен к 25 годам лагерей. Вернулся он из Сибири в 1955 году, недолго прослужив вторым священником в Вырицком Казанском храме, он вышел на покой (здоровье пастыря, арестовывавшегося и проведшего в лагерях в общей сложности 10 лет, было подорвано). О. Алексий проживал в Вырице на покое вплоть до своей кончины, последовавшей 5 апреля 1964 года.[ 77 ]

Вырицкие Казанский и Петропавловский храмы, оставшиеся действовать после войны на протяжении всей второй половины XX века, остаются духовными центрами «тихой Вырицы». Известность их как святых мест постепенно вышла далеко за пределы С.-Петербургской епархии. Остаются они таковыми и до сего дня, привлекая множество богомольцев. Но это уже тема другого повествования.

Автор: И.В. Попов